Маша с самого детства мечтала о том, как вырастет и станет учительницей. Никто в этом не сомневался, ведь девочка шла к своей мечте и хорошо училась. Круглая отличница, ответственная и серьезная личность. Ну вот, настоящий педагог!
Мария Алексеевна педагогику любила всей душой. Она интересовалась новыми методиками, скупала всю литературу, разрабатывала интересные планы уроков и облегчала школьникам жизнь. Она верила, что каждый из ее учеников любит русский язык и литературу, как и она. Учительница думала, что она тоже делает вклад в детей, и от нее зависит, кем они станут в жизни. Это было и в 20 лет, и в 30, и в 40. Правда, с возрастом ее начали называть “старой девой”.
Мария была красивой женщиной, но с низкой самооценкой. Все мысли были сосредоточены на школе. Она любила чужих детей, а о рождении своих даже забыла. Свидания, романы, семья проходили мимо нее. Она же готовила своих отличников к олимпиаде! А там еще концерт! Крайнов — отдельная история, таких двоечников у нее еще никогда не было. Он постоянно срывал уроки, по-хамски общался с учительницей и твердил, что Пушкин — это фуфло.
— Крайнов! Нельзя так о классике говорить! Ее все читали, — твердила Мария Алексеевна.
— Я вас умоляю, вам эти стихи чем-то помогли в жизни? У вас ведь даже мужа нет!
После этих слов Мария Алексеевна краснела. Несмотря на такое поведение Романа, учительница никогда не водила его к директору. Она сама пыталась образумить его. Женщина всегда уважительно общалась с Крайновым, не повышала голос и руководилась аргументами.
Она его еще и защищала.
— Вот, возьми! Отдай это завучу за то окно, которое ты разбил, — сказала она Роману.
Сумма была внушительная. Но если бы новость об этом дошла до родителей Крайнова, была бы беда. Его отец сразу бы взялся за ремень, тем более, он любит присесть на стакан. Большинство синяков на теле мальчишки оставлял именно он. Мария Алексеевна часто бывала у них дома. Мама ничего не могла предпринять, просто плакала от безысходности. Глава семейства и ее избивал, но женщина все терпела.
Все учителя ждали того момента, когда Крайнов выпустится из школы. Мария Алексеевна наоборот считала, что Роману надо продержаться до 11 класса, иначе его жизнь пойдет по наклонной. Учительница надеялась, что за эти два года она сможет изменить его мировоззрение.
Она уговаривала родителей, приводила примеры, обещала ему помогать.
— Ромка, не уходи после 8 класса. Я верю в тебя.
— Мария Алексеевна, вы чего? — ответил Крайнов.
После этих слов он заплакал. Учительница впервые увидела слезы хулигана. А хулиган впервые почувствовал чью-то поддержку.
В 9 классе Рома влюбился, и чудо произошло. Он перестал прогуливать занятия, подтянулся по некоторым предметам. А в конце концов, Крайнов закончил четверть без единственной “тройки”.
После 11 класса он уже выпускался с хорошим аттестатом. Роман подошел к Марии Алексеевне на выпускном вечере и пробормотал:
— Спасибо вам!
— Пусть все сбудется. Всегда помни мои слова, — роняя слезы, ответила учительница.
Роман Сергеевич уже несколько минут стучал в дверь, но никто не открывал. Он уже собрался идти, как послышался звук. Худенькая пожилая женщина в вязанном свитере открыла ему дверь.
— Мария Алексеевна, здравствуйте! Это я, Ромка Крайнов. Можно к вам?
— Ромка, ты? Пришел… А я думала, ты забыл обо мне, — пробормотала учительница.
Крайнов выгружал на стол гостинцы, а Мария Алексеевна плакала от неожиданности. Они пили вместе чай и вспоминали их школьные дни. Рома, как выяснилось, в армии был, получил высшее образование, женился, есть у него двое деток. Сейчас занимается своим бизнесом.
— Как-то быстро моя жизнь прошла. Теперь одни тусклые осколки и одиночество. Привыкла между людей жить, а, как отправили на пенсию, постоянно одна. Да и со здоровьем проблемы. Все бы ничего, вот только читать не могу. А для меня книги — это жизнь, — неохотно поделилась ходом своей жизни школьная учительница.
— Простите меня, что я раньше не пришел. Но я все исправлю. Я не оставлю вас. О деньгах, продуктах, лекарствах можете не беспокоиться. А книги я буду вам читать по вечерам. Я еще сюрприз для вас подготовил, минуточку, — улыбнулся Роман.
Он откашлялся и с выражением продекламировал “Евгения Онегина”.
— И все-таки все не зря, не напрасно, — прошептала сквозь слезы Мария Алексеевна.
