После расставания с бывшим, мы не составляли график его свиданий с сыном. Но итак было ясно, что он может брать ребёнка в любое время. Он мог видеться с сыном ежедневно и даже брать его на ночёвку. Бывший мог приходить тогда, когда захочет. Бывало раз в месяц, бывало раз в 3 месяца. Сразу после расхода, конечно же, приходил чуть ли не каждый день. Я была не против. С какой-то стороны мне даже нравилось, что когда ребёнок был с отцом, у меня появлялось свободное время на личную жизнь. Заниматься своей личной жизнью, оставляя сына с бабушкой и дедушкой, мне не хотелось.
Бывший уже успел устроить свою жизнь. Он почти сразу вступил брак с нашей общей знакомой. Они вместе «гуляли с детьми» ещё тогда, когда мы жили вместе. На тот момент я не придавала большого значения их общению. Но, как оказалось, у них было намного больше общих интересов, чем воспитание детей.
Такое общение у нас было на протяжении полугода. Бывший мог приходить в наш дом когда ему удобно. По его приходу я собирала ребёнка и отпускала их на прогулку или на ночёвку на все выходные. Общение у нас было очень тактичным и вежливым. Это продолжалось до тех пор, пока я не встретила мужчину.
Я предупредила бывшего, что в скором времени нас ждёт переезд. Мы собирались переезжать в другой район, поэтому, скорее всего, нам придётся перевестись в другой детский сад.
А через 2 недели мне поступил звонок из органов опеки. Меня вызвали туда для того, чтобы я объяснила, почему не даю отцу общаться с ребёнком. В органы опеки нам нужно было прийти вдвоём. Бывшего попросили выйти, как только мы зашли в кабинет. Сотрудник опеки начала проводить воспитательную беседу со мной.
Она говорила о том, что отец является таким же родителем, как и мать, и имеет полное право участвовать в жизни ребёнка. Я молча кивала и соглашалась с каждым её словом. На что сотрудник мне сказала: «Мужчина какой-то странный, приходит к нам уже вторую неделю подряд, а вы, как оказалось, и не препятствуете общению». Бывшего пригласили в кабинет. Инспектор при нём задала те же самые вопросы и я ещё раз при нём озвучила, что не против их общения. Мы подписали бумаги, в которых говорилось о том, что отец может проводить время с сыном 2 раза в неделю по 2 часа.
Я была злая и расстроенная от того, что отец ребёнка пошёл жаловаться на меня без весомых причин. Именно поэтому, как только мы подписали мирное соглашение, я при инспекторе сказала о том, что «воскресный папа» может забирать сына только по вторникам и четвергам с 18 до 20 часов. Больше никаких ночёвок.
И приходить тогда, когда ему удобно, он тоже больше не будет. Я предупредила, что в определённое время и день ребёнок будет готов к прогулке.
На протяжении месяца он забирал ребёнка в обозначенное время. Затем исчез на несколько месяцев. Пока он отсутствовал, я уже переехала.
Снова звонок из органов опеки.
На протяжении трёх месяцев отец ребёнка не исполнял наше соглашение и не виделся с ребёнком совсем. Инспектор в телефонном разговоре предъявила мне обвинения по поводу того, что я прячу ребёнка от отца. Я сообщила свой новый адрес. Номер телефона у меня был тот же. А бывший свой номер поменял.
Бывший решил увидеться с сыном, но он уже отвык от отца и не захотел к нему выходить. Сын очень переживал по поводу того, что отец то есть, то пропадает. После этой ситуации наш «воскресный папа» больше никогда не приходил. При случайных встречах на улице даже не здоровается.
