Первый раз я вышла замуж в восемнадцать лет. У меня была квартира, доставшаяся в наследство от бабушки, наверное, на нее-то и позарился мой «суженый». Ухаживал он за мной красиво, пел дифирамбы о том, как крепко и на всю жизнь полюбил меня, «одну такую на всем белом свете». Мне было приятно слушать его льстивые речи, и замечать то второстепенное, плохое, с трудом скрываемое «влюбленным» не хотелось.
Через год после росписи у нас родилась дочь. К тому времени я, как дура, переоформила квартиру, записав в документы совладельцем мужа, потому что он постоянно жаловался, что не чувствует себя в доме хозяином.
А «хозяину» только и нужно было это юридическое подтверждение его статуса. Прошло всего три месяца его «хозяйствования», и в ЗАГС легло заявление на развод. Суд мой, уже бывший муж, выиграл, квартиру пришлось продать, компенсировать ему половину стоимости, переехав жить к родителям.
Второй мой опыт семейной жизни был сначала более позитивным. Я родила еще одну дочь, муж удочерил Марину, старшую ее сестру, и больше двенадцати лет мы жили счастливой и благополучной семьей. Гибель мужа я переживала тяжело, к тому времени Марина стала совершеннолетней, мои слова для нее ничего не значили, и я не очень удивилась, когда она сообщила, что выходит замуж. Все бы ничего, но жить молодые решили вместе с нами. Жилплощадь позволяла, посовещавшись, мы с Настей, младшей дочерью, решили потесниться, предоставив Марине и Владимиру самую большую комнату.
Не знаю, почему они решили расписаться, уже через пару месяцев скандалы за их закрытой дверью стали обычным явлением, и элементарно отдохнуть в вечернее время было просто невозможно. К тому же, Марина забеременела, а когда родила сына, то скандалы превратились в грандиозные выяснения отношений, однажды даже пришлось вызывать полицию, чтобы утихомирили разыгравшиеся между мужем и женой страсти.
Я начала настаивать на том, чтобы Марина и ее благоверный сняли себе квартиру и оставили нас с Настей в покой. Своими увещеваниями я вызвала огонь на себя, в буквальном смысле. Теперь Марина с Владимиром объединились, и начали планомерно выживать нас с Настей из квартиры.
Не оставалось ничего другого, как выставить квартиру на продажу, только вот продать ее оказалось сложно – Владимир не пускал на порог потенциальных покупателей и риэлторов. После полугода такого противостояния я уже не могла договориться ни с кем из риэлторов, все шарахались нашей квартиры, как черт ладана.
Мой отец, видя всю эту ситуацию, предложил переехать к нему, в стандартную двушку, чтобы не трепать себе нервы. Он так сказал: «Да Бог с ними, с квадратными метрами, поместимся, и забудете все эти скандалы. Внука вот только жалко, что его хорошее ждет в такой атмосфере?..»
Папа был прав, мой внук ничего положительного не почерпнул у своих родителей, общаться с ним было трудно, практически невозможно.
А вот моя младшая дочь, даже выйдя замуж, всегда старалась поддерживать отношения с сестрой и племянником. Она старалась не замечать и не помнить зла со стороны родственников, всегда поздравляла их с праздниками, особенно с личными и надеялась, что Марина тоже станет относиться к ней так же.
Возможно, когда-то эти ее надежды и сбудутся, но пока все остается по-прежнему…
