После свадьбы нашего сына на Ире, я и муж из кожи вон лезли, чтобы все у них было отлично. И квартиру им моей бывшей свекрови презентовали. Помогли насобирать на авто. Помогали деньгами.
Можешь не стараться, — со скепсисом в голосе произносила моя троюродная сестричка, — вы не станете для ее хорошими.
Сын Кати уже развелся. И теперь она не общается со своей невесткой. Хотя и раньше они не особо дружили. Просто жили дети в ее квартире и постоянно скандалили. Лично я думаю, что немалая заслуга моей сестры в разводе ее сына. И даже на внука не посмотрела — развела!
Так вот, к этому самому внуку Катя вообще никак не относится. И не помогает никак, и не воспитывает. Всю себя посвящает семье старшей дочки. И внуков этих любит, и деньги им дает.
У нас есть тоже второй ребенок — дочка. Но она пока еще молодая — только школу закончила. Так что я совсем не против подружиться с невесткой.
Катя, — отвечаю я сестре, — мне хочется, чтобы у сына в семье все было хорошо. у меня нет желания быть сварливой свекровью. Пусть живут сами, ну а я по мере возможности буду помогать. Досаждать им не хочу.
Катя лишь улыбалась. А сын с женой жили дружно. Мы с мужем к ним не лезли. Я ничему ее не поучала. Вежливость и участие — вот и все.
Прошел год и нам подарили внучку Галю. Тогда уже стали просить помощи. И деньги им нужны были, и физическое участие. Все невестку устраивало.
Ма, — обращалась она ко мне иногда, — мы с Геной хотим на выходных к друзьям на дачу съездить. Можно к вам Галю завезти?
Мни было приятно провести время с внучкой, как и деду. Так что иногда ребенок у нас по неделе жил. А они то на работе, то на юге.
Ира подает на развод, — сын пришел к нам и стал жаловаться на свою жену, — уверяет, что я бесперспективный.
Я так и осела. Ребенку уже пять лет. Мы думали, что они еще родят. Что случилось? Все же было нормально.
Как выяснилось, за невесткой стал ухаживать зажиточный молодой человек. Сын начальника. Поэтому Ира сделала свой выбор и ушал от мужа.
Я набрала Иру, стала разговаривать. Она сказала, что не будет против нашего с внучкой общения. Но на самом деле ребенка больше нам не давали. Все время отговорки. Даже сыну не приводила ее.
Как даю денег, так общаюсь с Галей, а как нет, так и не разрешают видеться.
Нам с дедом вообще теперь табу. Ну как так? Ведь мы же всегда во всем им помогали.
Я же тебе говорила, — упрекает Катя, — детям от сына нельзя себя посвящать. Ну не расстраивайся. Скоро дочь ваша замуж выйдет и будут вам внуки.
Только я и Галю родной считаю. Знакомые посоветовали обратиться в службу опеки. Может там помогут. Даже не знаю, как быть. Ведь это сын с ней развелся, а не мы. Сын уже другую девушку нашел себе. Смирился. Просто перечисляет алименты.
Ну а я что? В суд идти? Там только нервы вымотают. Выходит, не получится ничего. Пусть вырастет Галя, тогда сама все решит. А я тоже пожить для себя хочу.
У всех жизнь для себя, а нам с дедом что делать?
Отстаньте от меня. У нас теперь с Галей своя жизнь. — отвечала Ира на все наши просьбы дать увидеться с внучкой. — у нас новая семья, муж, отец у нее, его родители принимают Галю, как родную. Так что нечего ребенку голову заморачивать.
Значит, правда на стороне моей троюродной сестры? Не нужно было так привязываться к внучке от сына? Тогда теперь не было бы так обидно и жалко? От нас теперь ничего не зависит. Подождем, чем дело закончится. Может еще все образуется. Или дочь внуков родит — они-то от нас точно никуда не денутся.
