Посреди ночи в нашем купейном вагоне я проснулся от звуков какой-то метушни. Двое из моих попутчиц перешептывались.
Скорее всего, кому-то поплохело. Может, есть тут доктор, а то до следующей остановки еще долго тарахтеть.
В этот момент по вагону разнесся голос командира поезда:
Информация для всех пассажиров! Человеку нужна срочная медицинская помощь. Если кто-то имеет подобный опыт или является медработником, просьба незамедлительно явиться в 8-й вагон.
Я оделся, спустился со 2-й полки, глотнул воды и отправился в 8-й вагон. В то же время я сомневался. С медициной я распрощался. Не хотелось напрягаться и спасать какого-то эпилептика от припадка, но по привычке я намеревался спасти человека.
Зашел в нужное купе и увидел роженицу. Она вся металась от боли, охрипшим голосом попросила помочь ей. Попытался вспомнить обо всем, чему нас обучали на практике в клиниках. Скинул простынь и увидел под ней уже синеющую руку с пальцами, приветствовашими меня. Сразу же вправить ее не выйдет — она застряла между второй рукой и головкой. Я помолился и взялся за дело.
После определенных усилий все вышло — показалась головка. Потом я нашел вторую руку малыша, попросил мамашу потужиться. Короче говоря, даже отца приобщил — дал ему полотенце и приказал надавить на живот, когда я скажу. Вот так мы и смогли выдавить ребенка. Это оказалась девочка.
Ни нитки, ни ножниц не нашлось. Нашли что-то похожее на ножницы, перерезали ими пуповину и я выложил младенца на грудь матери. Он дышал сам, что очень хорошо. Ведь где в поезде найти аппарат для искусственного дыхания?
Могу вас поздравить, вы молодчинка. Только вот ни роста, ни веса пока не скажу. Я без рулетки и весов.
Благодарю вас, доктор.
Ну что вы, я и не врач вовсе.
Я уже собирался уходить и отмыться от крови, но вовремя вспоминаю о плаценте.
Прошу прощения за настойчивость, не могли бы вы еще разок ножки раздвинуть, кое о чем я позабыл.
Извлек из ее тела место и обрадовался, что женщина не порвалась. Удалился.
Меня в этот момент посетила мысль — не устроиться ли мне в роддом? Я мог бы стать акушером. От радости скупил в баре гору льда и отнес молодой мамаше, чтобы положить на живот.
Возвращался я в свое купе под бурные аплодисменты. Весь окровавленный, грязный, но довольный. Проводницы принесли коньяк. Почему бы не отметить?
