Как говорит статистика, приемные родители возвращают детей в детдом достаточно редко, но такое бывает. Например, за прошлый год из 148 000 ребят 5 тысяч остались сиротами, ведь не смогли ужиться в новой семье. Мы предлагаем вам ознакомиться с историями женщин, которые примеряли на себя роль матери приемного малыша.
Ирина (43 года)
У нас была дочка, но мы хотели еще одного ребенка. По медицинским показаниям родить я уже не могла. Мы решились на усыновление. Родители были против, но мы не прислушались к их мнению и усыновили Мишу. Тогда начался ад.
Я не могла его уложить спать. Она кричал, качался в стороны и зажимал ноги. Он был сам по себе, ведь у сирот не формируется чувство привязанности. Там специально часто меняют нянечек, чтобы они не привыкали.
Как только Миша немного подрос, я ему сразу рассказала, что он родился в моем сердце, но другая женщина носила его в животе. Мне казалось, что нельзя скрывать от ребенка правду.
Он манипулировал мной. Он слушался тогда, когда ему это было выгодно. А в детском садике он начал носить девчачьи вещи и занимался привселюдно мастурбацией. Он обижал мою дочку и говорил, что перережет ей ночью горло. По этому поводу мы даже обращались к психиатру. Однако ничего не помогало. Миша проявлял агрессию и шкодничал. После очередной драки с одноклассником у моего мужа лопнуло терпение — он подал на развод.
Я вместе с детьми переехала в Москву. Поведение приемного сына не менялось. Бывали такие моменты, что я его просто ненавидела. Из-за постоянно стресса меня накрыла депрессия, да и хронические заболевания обострились.
Миша воровал и спускал эти деньги на игровых автоматах. В порыве злости я его так ударила, что у него случился разрыв селезенки. Я очень испугалась. Я поняла, что надо возвращать его в детдом, иначе я его когда-то убью в состоянии аффекта. Я не хотела, чтобы моя старшая дочка все это видела и росла в страхе.
Я даже вены себе резала, а потом лечилась месяц в психиатрической больнице. Сам врач мне запретил приближаться к Мише, ведь именно он меня провоцировал. Поэтому спустя 9 лет пребывания в семье сын вернулся в детдом. Он не понял, что произошло. Он продолжал требовать все у меня и использовать как службу доставки.
Уже потом мне директриса призналась, что у Миши плохая генетика — родители шизофреники. Но она надеялась, что он исправится в семье. Он очень хороший и способный мальчик, но его повадки все перечеркнули. Он испортил мне жизнь и лишил самого ценного. Я осталась без семьи.
Светлана (54 года)
У меня было двое приемных детей и родная дочка. Старшие уехали в город, а я осталась с Ильей. Ему было 6 лет, когда мы его усыновили. Я сразу заметила, что он какой-то не такой, хотя по документам никаких особенных диагнозов у него не было. Вот, например, подарили игрушку, а на следующий день ее нет. Где делась? Сын не знает. Даже наволочка пропадала, а он не знал, где она. Я обратилась к неврологу — оказалась абсансная эпилепсия. При этом диагнозе у человека временно отключается сознание.
С этим можно было жить, но в 14 лет Илья на что-то подсел. Что именно он употреблял, я так и не выяснила. Он такое чудил! Ломал все, крушил, бил посуду. Когда я его спрашивала, зачем он это сделал, сын говорил, что это не он. Я просила его бросить наркотики и взяться за голову. Но он хотел меня довести до белого каления — прямо так и говорил.
Через год я попала в больницу из-за нервного истощения. После выписки мне пришлось вернуть Илью в детдом. Он приезжал домой на каникулы и просил прощение, но я понимала, что обратной дороги нет. После детдома он вернулся к своей матери-алкоголичке. Она, естественно, его лечением не занимается, поэтому количество приступов увеличилось.
Евгения (42 года)
Я усыновила Сашу, когда моему родному сыну было 10 лет. На первых порах он произвел позитивное впечатление. А лишь потом я поняла, что это все игра. В глазах посторонних Александр пытался быть чудо-ребенком, поэтому никто не верил в то, что он проблемный.
Со временем я заметила, что он отстает в развитии, и занялась его здоровьем. Как выяснилось, у приемного сына был целый букет хронических заболеваний. Он выдумывал разные басни, наряжался в девочек и обнимался с моим сыном, когда был голышом. Психологи уверяли, что это нормально, но я настороженно к этому относилась.
Я нанимала репетиторов, ведь во втором классе Саша даже не умел считать. Если успехи в учебе вскоре стали заметны, то в наших отношениях не было никаких проблесков. К тому же Саша начал врать учителям, что мы его дома избиваем и обижаем.
Нам постоянно звонили со школы и требовали объяснений. Еще он моего сына доводил до истерики и говорил ему, что мы его сдадим в детдом. Мы не могли понять, что происходит, так как тот не сознавался. В конце концов, меня госпитализировали с сердечным приступом. Я поняла, что семья разваливается. Я не была готова жертвовать своим благополучием и отдала Сашу в реабилитационный центр. Результатов не было — мы отвезли его обратно в детдом. Ему было все равно, видимо, человеческие чувства атрофированы. Позже его усыновили другие люди. Очень надеюсь, что им хватило сил и терпения.
Анна (40 лет)
Я знала, что мы с мужем никогда не познаем радость родительства, поэтому после свадьбы решились на усыновление. На тот момент нам было по 24 года. Мальчишка казался ангелом. Мы не могли нарадоваться и думали, что нам повезло, ведь друзья пугали всякими страшилками насчет приемышей. Тем более, мы выбирали здорового ребенка. По крайней мере, нам сказали, что у него нет никаких диагнозов.
Спустя 11 лет ребенок превратился в чудовище. Он ленился, воровал, избивал одноклассников. Директор меня уже даже в школу не вызывал, потому что это было бесполезно. Мне пришлось бросить работу, ведь его нельзя было оставлять одного. Когда мы поняли, что уже никак не справляемся, отдали его обратно. Муж поставил меня перед выбором: или развод, или мы отказываемся от приемного ребенка. Я выбрала второе. У меня не было сил.
Наталья Степановна (48 лет)
Когда я увидела Славку, я в него влюбилась. Малыш был просто сказочным. Мы забрали его домой и надышаться ним не могли. Однако уже через две недели поняли, что поторопились. Он начал проявлять нездоровую агрессию. Не только к нам, но и к домашним животным. Он повесил наших котят, обмотав их шеи веревкой. Потом начал издеваться над маленькими собачками, которые гуляли во дворе. При нас он убил 13 животных.
Мы обратились к детскому психологу, чтобы нам помогли исправить маленького душегуба. Нам посоветовали уделять ребенку больше внимания, но лучше не стало. Углубившись в проблему, психолог сказал, что без специализированной помощи нам не обойтись. На тот момент я была беременная, поэтому мы решили отдать Славу обратно. Мы просто боялись, что он однажды задушит нашего ребенка. Мы до последнего надеялись, что он исправится, но когда он растерзал трех щенят на детской площадке, поняли, что это конец. Он убивал их до смерти, несмотря на то, что рядом были дети. Все это случилось за считанные минуты, пока я забирала сумки из машины.
