Ну, да, я ведь не родной тебе! Я и этому должен радоваться, не так ли? — злобно сказал Петя отчиму. Ничего не предвещало беды. Парень вежливо общался, с удовольствием отобедал. Петя спокойно беседовал о всяком, вспомнил о домиках Гены и Бори, двух сыновей Василия, строительством которых занимался сам отец. Отметил их габариты, удачное расположение и тут ехидно заявил:
— Славно было бы и мне в таких хоромах жить, да?
— Ведь у тебя есть свой дом, чем не устраивает? Женился и сразу приобрёл, чтобы свое хозяйство у тебя было.
— И что приобрёл то? Сарай, да и только.
— Домина, десять на двенадцать, тебе сарай? А губа не дура у тебя, сынок!
— Ещё и купил, а не строил! Как Генке с Борей.
— Так ведь сам рвался свадьбу играть? Просил обождать каплю, стройку кончу – дом тебе достанется. Генин ведь тебе хотел отдавать.
— А теперь-то почему ещё один не соорудить?
— С финансами трудно. Живи пока у себя. Отстроим, как встанет всё на пути своя.
— Ну, да, я ведь не родной тебе, как Гена или Боря! Я и этому должен радоваться, не так ли?
Василий строго взглянул на парня. Растёт Петя, уже и руку кормящую норовит кусать. Если бы не Катя, намного раньше пасынка бы выгнал куда подальше. Василий женился на Петиной маме давно, любовь между ними была настоящая и взаимная.
Как глаза пали на нежную Катю, её большие грустные глаза, сразу понял – от этих чувств никуда не деться. Не задумался о трехлетнем Катином сынишке, а ведь так она рыдала, знала, что Пете отчим будет чужд.
Петя всегда проявлял остроту характера. С рождением Гены и Бори без угрызений совести обижал братьев. Катя продолжала пытаться обуздать пасынка, но безнадёжно.
Василий игнорировал поступки Пети, заваливая того подарками. Безумно любил Катю, чувствовал, как ей тяжело. Вот парнишка подрос, с трудом выпустился из школы и платно поступил в институт.
Петя особо и не старался. Приходилось постоянно доплачивать за каждый его зачёт или работу. Кое-как закончил пасынок и бакалавриат, тут же найдя себе невесту.
Снова не обошлось без финансовых затрат – праздник был хоть куда. Подарил Василий молодожёнам дом с участком: ухоженный, добротный, с баней и ремонтом – одно удовольствие.
Петя, казалось, унялся, но вскоре поник – машину подавай. Уже с грехом пополам Василий смог выудить для парня новенький автомобиль. И вот, можно выдохнуть – пасынок спокоен. Однако, на этот раз нового дома захотелось. Василий взглянул на Катю, которая тут же проронила:
— Петенька, зачем же ты так на папу серчаешь? Потерпи чуть-чуть, как эти дома будут готовы, он сразу и тебе построит.
— Разве это папа? – выкрикнул Петя, — был бы настоящим, такого бы ни за что не допустил. Да ещё эти двое, даже жён нет у них! К чему им дома такие?
— Когда-нибудь и они женятся, а сейчас дома нужно закончить.
— Конечно, этим такие особняки, не то, что мне, — со злобой выпалил Петя.
— Так ты и сам не без работы. Начинай откладывать, а я подсобить смогу, — с тяжестью в голосе промолвил Василий.
— Ага, и что там за деньги? На пропитание хватает да на мелочи чуть остаётся.
— Восемьдесят тысяч, получается, скромно тебе?
— Петруша, ты бы спасибо сказал папе, что на такую должность тебя устроил. Сейчас работу найти ужасно тяжело.
— С его то знакомыми я бы мог и побольше зарабатывать, но я же не родной! Вот Гена и Борис работают на местах престижных, — пробубнил Петя.
— Как же у тебя совести хватает такое сказать? – обиделась мама.
— Чтобы на таких должностях значиться голова нужна, а ей ты ещё не обзавёлся! – не выдержав высказал Василий.
— Ты посмотри, посмотри, мать, как он заговорил? Родному бы ни за что такого не сказал, — крикнул Петя, выскочил из-за стола, вылетел из дома отчима и, злобно прорычав мотором, уехал.
Со слезами на глазах Катя взглянула на уставшего мужа.
— Василий, ты не серчай на Петра. Вот такой прохвост вырос, ничего не сделать с его характером. Ты ведь построишь ему домик, правда?
— Катюша, обождать нужно. Я и без того немало средств из дела беру. Если не перестать – плакали наши финансы, и тут уж Пете дома точно не видать.
— Ты главное обещай, я его усмирю, ведь он сынок мой всё-таки.
— Только любовь к тебе и то, что он тебе родной, останавливает меня и не даёт прогнать обормота.
— Спасибо, родной, спасибо.
Так и прошло около полугода, всё встало на круги своя. Ничего не предвещало беды, уже заканчивались стройки, как Катя упала с инсультом.
Долго она лежала без памяти, но врачи не смогли спасти её. Василия будто подменили. Сыновья не могли смириться со смертью мамы, один Петя не проронил и слезинки.
Катю похоронили, а жизнь уже шла своим чередом. Со строительством закончили, Борис с Геной уже думали об отношениях с девушками.
Василий рад был за сыновей, только одно стояло комом в горле – жаль мама не застала этого. Но вот заглянул к мужчине и Петя.
— Так, что, отчим, самое время и мне гнёздышко обустроить, да и иномарку подыскать пора – друзья уже шутят надо мной.
— С какой такой радости я тебе дом строить буду? — промолвил сурово Василий. Петя с удивлением взглянул на него.
— Как это, ты обещал матери, а я тебе верил!
— Точно сказано, матери дал слово, но точно не тебе.
— Я твой сын! Ты должен мне помогать!
— Ну-ка, взгляни в свой документ. Игоревич? Занятно, а меня Василием зовут, коль помнишь. Так что поди и у отца как раз спроси, где твои новые хоромы.
— Ведь ты меня вырастил — дрожащим голоском прошептал Петя. Никогда ещё пасынок не видел Василия таким суровым и холодным.
— Верно… Вырастил, выучил, свадьбу сыграл тебе, дом с машиной подарил, работу нашёл, болвану. Как жене обещал, без исключения всё выполнил. Сейчас – пошёл вон. А я своим сыновьям как раз подсоблю.
Петя остолбенел. Молча вышел из комнаты и больше не появлялся перед отчимом. Василий слышал, что и с работы пасынка прогнали. Жена подала на развод. Позже пьяным и машины лишился. Теперь вот чахнет в своём доме.
Василий как-то раз проезжал мимо дома Пети – совсем поник пасынок. Пожалел дурака поговорил со знакомым, тот согласился взять парнишку на работу в шиномонтаж – уже что-то. Может, сможет и сам добиться большего.
