Мама сказала, что пенсия – это возможность пожить для себя. Теперь она будет по музеям и театрам ходить, книжки читать и с подружками встречаться. У нас с сестрой прямо дар речи пропал. Вот такая бабушка нашим детям досталась, никакой помощи.
Нина делилась своей бедой с подругой. Она жила с мужем в Москве, ей было 29 лет. Хотели взять ипотечную квартирку, так как арендуют однушку – а мама не хочет денег на первый взнос дать.
— Старшая сестра так же живет. У нее двушка в ипотеке, двое парней подрастают. Мы думали, что мама на пенсию выйдет, и станет нам помогать. А она лишь о себе думает. Зачем ей внуки? Зачем ей дети?
Евгения Ивановна ушла с работ несколько лет назад. Она бы, может, не спешила с фабрикой прощаться, только сестра заболела.
— Мы родом из Подмосковья. Когда были студентками, по два часа добирались в Москву. Общежитие нам не давали, приходилось в 5 утра вставать на электричку. Ирина сразу себе жениха столичного нашла, но у него не было своей квартиры. Сначала снимали коммуналку, потом на ипотеку решились. Сестра вскоре забеременела, декрет за декретом… У меня муж вообще не из Москвы, поэтому скитаемся по квартирах, но маме все равно! – жаловалась Нина.
Муж Евгении Ивановны умер 10 лет назад. Двушка в Подмосковье теперь разделилась между дочками и вдовой. Старшая сестра Евгении обручилась с мужчиной взрослым. Он рано умер, в столице осталась просторная трехкомнатная квартира. Наследников Ольге Ивановне Бог не дал, когда недуг к ней подобрался, Евгения бросила работу и начала помогать родственнице.
— Тетя Оля коварная и высокомерная, но квартиру получить хочется. Продадим потом ее и разделим деньги. Мы сразу себе ипотеку оформим, а сестра долг погасит, — мечтала наша героиня.
Евгения Ивановна практически жила у сестры, так как та была лежачей.
— Я жила для себя. Всегда в модной одежде крутилась, развлекалась и ни от кого не зависела. А ты в своем Подмосковье сидела и дочкам потакала? Спасибо тебе, что за мной ухаживаешь, но если бы я переписала свою трешку на любого прохожего, он бы тоже мне ноги мыл, — твердила Ольга Ивановна.
— Да, сестра у меня характерная. Мне было сложно за ней смотреть, но терпела, родня ведь, — призналась Евгения Ивановна.
Когда сестра умерла, недвижимость досталась ей. Евгения и не стала возвращаться в свою «дыру».
— Поживу в столице! Не буду возвращаться! – твердила она.
— Мама, ты – эгоистка! Мы же хотели ее продать. Снимаем жилье постоянно, каждую копейку считаем, а ты на широкую ногу живешь, — возмущалась младшая дочь.
— Можете жить в Подмосковье, там квартира пустует.
— А как на работу добираться? Или в деревне улицы подметать? А Ире куда деться? Она хотела за эти деньги ипотеку погасить. Ты о нас думаешь вообще?
— А почему я должна думать? Продавайте ту квартиру, поделим деньги на троих, я как раз себе ремонт сделаю.
— Ну, ты молодец, мамочка! Справедливая! Сравнила 1/3 деревенской квартиры со столичными хоромами, — язвила Ниночка.
— Я хочу жить в Москве. Видеть внуков хочу!
Евгения Ивановна сказала, чтобы они сами о себе думали. На первый взнос хватит, если продать родительское жилье, а старшая дочка немного погасит за эти деньги свои долги.
— Мама, не стыдно? О нас не думаешь, так о внуках вспомни! Ты будешь жить на широкую ногу, а мы кредит полжизни выплачивать. Давай сделаем так, чтобы всех все устраивало! – никак не могла успокоиться Нина.
— То есть, тебя с сестрой? Нет, я для себя хочу пожить. Я вам молодость отдала, вырастила и выучила, никогда ни в чем не отказывала. Я два года за Ольгой Ивановной смотрела, вы даже на день меня не подменили. Вы даже на день рождение ее не поздравляли, только квартира вам нужна и деньги.
— Не начинай! У нас дети малые, нет у нас времени за старухами смотреть. Тетка могла в соцслужбу обратиться, они бы и ухаживали за ней. Ты с нами нехорошо поступаешь, потом и тебе никто стакан воды не подаст.
— Никто? Пусть будет так. Как говорила Ольга, за мое имущество меня в пятки чужой человек будет целовать.
Нина утверждала, что подобное поведение матери – это результат влияния покойной Ольги Ивановны. Квартиру пока продавать они не стали. Вдруг разведутся, куда они потом? Мама сказала, что после такого разговора и на порог своей московской трешки их не пустит.
